Лингвистический энциклопедический словарь - инди́йские (индоари́йские) языки́

группа генетически родственных языков, восходящих к древнеиндийскому языку и вместе с дард­скими языками и иранскими языками к индо-иранской языковой общности, входящей в индо­евро­пей­скую семью языков (см. Индоиранские языки, Индоевропейские языки). И. (и.) я. распространены в северной и центральной Индии [хинди, урду, бенгали, панджаби, маратхи, гуджарати, ория, ассами (ассамский), синдхи и другие], Пакистане (урду, панджаби, синдхи), Бангладеш (бенгали), Шри-Ланке (сингальский — на юге острова), Мальдивской Республике (мальдивский), Непале (непали); за преде­ла­ми этого региона — цыганский и парья (диалект на территории СССР в Гиссарской долине Таджикистана). Общее число говорящих 770 млн. чел. На западе и северо-западе И. (и.) я. граничат с иранскими (белуджский, пушту) и дардскими языками, на севере и северо-востоке — с тибетскими и гималайскими, на востоке — с рядом тибето-бирманских и мон-кхмерских языков, на юге — с драви­дий­ски­ми (телугу, каннада). В Индии в массив И. (и.) я. вкраплены языковые островки других лингвистических групп (мунда, мон-кхмер, дравидийские и другие).

Древнейший период развития И. (и.) я. представлен ведийским языком (языком культа, функцио­ни­ро­вав­шим условно предположительно с 12 в. до н. э.) и санскритом в нескольких его литературных разновидностях (эпическим — 3—2 вв. до н. э., эпиграфическим — первые века н. э., классическим санскритом — расцвет 4—5 вв. н. э.). Отдельные индоарийские слова, принад­ле­жа­щие диалекту, отличному от ведийского (имена богов, царей, коневодческие термины), засвиде­тель­ство­ва­ны начиная с 15 в. до н. э. в так называемом митаннийском арийском в документах из Малой и Передней Азии.

Для древнеиндийского состояния на фонетико-фонологическом уровне характерно наличие классов смычных шумных придыхательных и церебральных фонем (сохранившихся с некоторыми изменениями вплоть до современного состояния), фонологическое противо­по­став­ле­ние простых гласных по долготе​/​краткости в слогах любого типа, допустимость согласного исхода слова наряду с гласным, наличие многочисленных сочетаний согласных, особенно сложных, в середине слова. В основе древне­индий­ской морфологии лежит система качественных чередований гласного в корне и в суффиксе. Языку свойствен развитый синтетический строй. Грамматические значения передаются сочетанием многочисленных типов основ имени и глагола с той или иной серией окончаний. Имя имеет 8 падежей, 3 числа, глагол — 3 лица, 3 числа, 6—7 времён, 4—6 наклонений, 3 залога. Парадигма глагола представлена многими десятками личных флективных форм. В словообразовании продуктивны префиксация и суффиксация, причём ряд суффиксов требует определённой ступени чередования корневого гласного. Морфологическая структура слова предельно ясна. В синтаксисе при преиму­ще­ствен­ном конечном положении глагольного сказуемого и препозитивности опреде­ле­ния порядок слов свободный.

Среднеиндийский период развития И. (и.) я. представлен многочисленными языками и диалек­та­ми, бывшими в употреблении в устной, а затем и в письменной форме к середине 1‑го тыс. до н. э. Из них наиболее архаичен пали (язык буддийского Канона), за которым следуют пракриты (более архаичны пракриты надписей) и апабхранша (диалекты, сложившиеся к середине 1‑го тыс. н. э. в результате развития пракритов и являющиеся переходным звеном к новоиндийским языкам). Для средне­индий­ско­го состояния по сравнению с древнеиндийским на фонетико-фонологическом уровне характерны резкие ограничения на сочетания согласных, отсутствие консонантного исхода слова, изменение интервокальных смычных, появление назализованных гласных фонем, усиление ритми­че­ских законо­мер­но­стей в слове (гласные противопоставляются по долготе/краткости только в открытых слогах). В результате этих фонетических изменений утрачивается ясность морфемной структуры слова, исчезает система качественных морфонологических чередований гласных и ослабе­ва­ет разли­чи­тель­ная сила флексии. В морфологии проявляются тенденции к унификации типов склонения, к смешению именного и местоименного склонения, к сильному упрощению падежной парадигмы и развитию системы послелогообразных служебных слов, к исчезновению целого ряда глагольных категорий и сужению сферы употребления личных форм (начиная с пракритов в функции личных форм глагола в прошедшем времени употребляются только причастия). В синтаксисе появля­ет­ся ряд дополнительных ограничений, приведших к большей стандартизации структуры предло­же­ния.

Новоиндийский период в развитии И. (и.) я. начинается после 10 в. Он представлен прибли­зи­тель­но двумя десятками крупных языков и большим количеством диалектов, иногда весьма отлича­ю­щих­ся друг от друга. Классификация современных И. (и.) я. предложена в 80‑х гг. 19 в. А. Ф. Р. Хёрнле и лингвистически разработана в 20‑х гг. 20 в. Дж. А. Грирсоном. В её основе лежит различение «внешних» (периферийных) языков, обладающих рядом общих черт, и «внутренних», где соответ­ству­ю­щие черты отсутствуют (предполагается, что это деление отражает соответственно раннюю и позднюю волну миграции арийских племен в Индию, шедших с северо-запада). «Внешние» языки делятся на северо-западные [лахнда (ленди), синдхи], южные (маратхи) и восточные (ория, бихари, бенгали, ассамский) подгруппы. «Внутренние» языки членятся на 2 подгруппы: центральную (западный хинди, панджаби, гуджарати, бхили, кхандеши, раджастхани) и пахари (восточный пахари — непали, центральный пахари, западный пахари). В состав промежуточной подгруппы входит восточный хинди. Индийские лингвисты чаще следуют классификации С. К. Чаттерджи, отказав­ше­го­ся от различения «внешних» и «внутренних» языков и подчеркнувшего сходство языков, занимающих смежные ареалы. По этой классификации, не противоречащей, по сути дела, грирсоновской, выде­ля­ют­ся северная, западная, центральная, восточная и южная подгруппы. Особое место занимает цыганский язык, обнаруживающий ряд общих черт с языками северо-западной Индии и Пакистана. И. (и.) я. за пределами Индии (цыганский язык в разных странах, диалект парья в Таджикистане, сингальский язык на Шри-Ланке, мальдивский язык в Мальдивской Республике) обнаруживают значит, влияние иноязычных систем.

Современные И. (и.) я. объединяются рядом общих особенностей, которые в известной степени объясняются дальнейшим развитием тенденций, свойственных пракритам, и наличием межъязыко­вых контактов, приводящих к образованию различных языковых союзов. Фонологические системы этих языков насчитывают от 30 до 50 и более фонем (число фонем постепенно уменьшается в языковых ареалах с северо-запада на юго-восток). В целом для общеиндийской фонологической модели характерно наличие согласных придыхательного и церебрального рядов. Наиболее распространённая модель консонантизма включает 5 четырехугольников: k—g, kh—gh; c—j, ch—jh; ṭ—ḍ, ṭh—ḍh; t—d, th—dh; p—b, ph—bh (хинди, ория, бенгали, непали, маратхи и синдхи — в последних двух языках общая модель представлена в разросшемся виде: в маратхи за счёт аффрикат, в синдхи за счёт имплозивных). В панджаби это не четырёх-, а трёхчленное противопоставление (k—g—kh и т. д., как в дардских), в сингальском и мальдивском — двоичное (k—g и т. д., как в тамильском), в ассамском модель та же четырёхчленная, но нет квадратов церебральных и палатальных. Оппозиция придыхательности у звонких согласных трактуется в ряде современных И. (и.) я. на грани ингерентной и просодической (в панджаби, ленди, диалектах западного пахари и восточного бенгали это просодическая оппозиция тонов). В большинстве языков (кроме маратхи, сингальского и мальдивского) для гласных фонологична оппозиция назальности, противопоставление по долготе​/​краткости не фонологично (кроме сингальского и мальдивского). Для современных И. (и.) я. в целом характерно отсутствие начального сочетания согласных фонем.

В области морфологии современные И. (и.) я. представляют разные стадии после­до­ва­тель­ных процес­сов: утрата старой флексии — выработка аналитических форм — создание на их базе новой агглютинативной флексии или новой синтетической флексии, выражающей меньший круг значений, чем старая флексия. На основании типологического изучения морфологического строя современных И. (и.) я. Г. А. Зограф делит их на 2 типа: «западный» и «восточный». В «западном» типе грамматические значения передаются флективными и аналитическими показателями, причём вторые наращиваются на первые, образуя двухъи трёхъярусные системы формантов (у имён — косвенная основа + послелоги, первичные и производные; у глагола — сочетание причастий или отглагольных имен с вспомогательными глаголами, первичными и вторичными). В «восточном» типе эти значения передаются преиму­ще­ствен­но агглютинативными показателями, на которые могут наращиваться аналитические, например у имён — основа (= прямому падежу) + [аффикс определённости или множественности] + аффикс падежа + [послелог]; у глаголов — основа (= корню) + аффикс времени + аффикс лица. В «западном» типе есть грамматическая категория рода, включающая обычно два рода, реже — три (маратхи, гуджарати), в «восточном» такой категории нет. В «западном» типе прилага­тель­ные делятся на 2 подкласса: изменяемые и неизменяемые, в «восточном» они всегда неизменяемы.

В синтаксисе для современных И. (и.) я. характерно фиксированное положение глагола (в конце предложения) и связанных с ним слов, широкое распространение служебных слов (в «западном» типе — послелоги, в «восточном» типе — особые частицы). Для «западного» типа характерно развитие эргативной или разных вариантов эргативообразной конструкции; «восточному» типу они несвой­ствен­ны.

В лексике современных И. (и.) я. принято различать слова тадбхава (буквально — «происхо­дя­щий от него», т. е. от санскрита) — основное ядро исконных, незаимствованных слов, прошедших через пракриты к современному состоянию; татсама (буквально — «подобный ему», т. е. санскриту) — заимствования из санскрита, дешья (буквально — «местный») — слова, не имеющие санскритского источника, диалектизмы древнеиндийского периода, заимствования из неарийских языков Индии. Среди внешних заимствований выделяются арабские, персид­ские, английские и другие.

В разных местах ареала, занимаемого современными И. (и.) я., на общую модель накла­ды­ва­ют­ся местные особенности. Отчётливо противо­по­став­ля­ют­ся на всех уровнях восточноиндийские языки и более раздробленная группа языков, условно называемая западноиндийской. Черты языкового союза объединяют некоторые И. (и.) я. с дравидийскими: сингальский с тамильским, маратхи с каннада. Синдхи, панджаби, пахари обнаруживают ряд общих черт с другими языками «гималайского» языкового союза, в частности с дардскими и тибетскими.

И. (и.) я. пользуются многочисленными алфавитами, исторически восходящими к брахми (дева­на­га­ри, гурмукхи и другие; см. Индийское письмо). Некоторые языки северной и северо-западной Индии используют арабо-персидскую графику (урду, синдхи, ленди). Об изучении И. (и.) я. см. Индология.

Т. Я. Елизаренкова.